Звезда балета Хулио Бокка
— Вам понравилось по ту строну сцены?
— Эта очень приятная позиция мне нравится, даже доставляет удовольствие. Я же хорошо знаю тот мир, который на сцене — и танцоров и хореографов, — и смотреть на него с другой стороны было необычно и очень интересно.
— Как вы относитесь к современному балету, который все более напоминает гимнастику?
— Да, есть такое. Но сказать определенно, что происходит в балете-модерне, пока что сложно. Хотя я считаю, что порой чисто физические, гимнастические, как вы сказали, моменты лишают балет художественной выразительности. Но это из-за происходящей сейчас балетной глобализации.
— Это положительное явление?
— В целом — да, это очень хорошо. Ведь когда-то и Америка была совсем закрыта для балета — и ничего хорошего в этом не было, а сейчас там совсем другая ситуация. То же самое сегодня можно сказать уже о Японии или даже о Китае. К тому же в этих странах свой, особый балет, со своим национальным колоритом. Там особенный стиль, оригинальные идеи, местные балетные школы становятся все более зрелыми.
— А интересно ли вам что-нибудь в современной хореографии в России?
— Я очень люблю Бориса Эйфмана. Он действительно способен языком балета выражать подлинный драматизм, а к тому же ставит чрезвычайно интересные сюжеты. И еще крайне важно, что у него существует абсолютная свобода самовыражения для артистов, его хореография позволяет танцовщику реализоваться в полной мере.
— Ваши слова «Танго — секс на сцене» стали уже афоризмом┘
— Я имею в виду даже не танго, а балет в целом. Я всегда говорю, что публике, зрителю всегда очень трудно рассказать и объяснить, что мы чувствуем, когда находимся на сцене. И более или менее понятное выражение — «заниматься любовью». Конечно, каждый раз ощущения немного разные, но объяснить происходящее на сцене можно, только если проведешь какую-то параллель.
— Вы навсегда закончили танцевать на сцене?
— На данный момент закончил. Недавно прошло прощальное мировое турне.
— Не жалеете?
— Да что вы - я очень счастлив, что эта фаза моей жизни закончилась хорошо. Потому что за свою карьеру я сделал все, о чем мечтал. Сделал то, чего почти никому не удается сделать, — реализовал все свои мечты.
— И что теперь? Вы ведь еще и поете. Или сосредоточитесь на работе в жюри?
— В жюри мне нравится работать — это правда. И в шоу Боба Фосса «Чикаго» и «Кабаре» я тоже пел, но все же мне сейчас более всего интересна режиссерская, постановочная работа. И еще я хочу быть продюсером.
— А хореография?
— Это сейчас не самое главное. Хотя у меня есть своя балетная труппа, и в Буэнос-Айресе я работаю в созданной мной новой балетной школе. Это такой синтетический центр искусств, где сочетаются актерское мастерство, музыка и танец. Еще я создаю сейчас образовательный центр, в котором образование в области искусства будет совмещено с более широким общим образованием. Так, чтобы не бегать из одного места в другое. Вначале — с шестилетнего возраста — все будут заниматься по одной программе. А уже в 13 лет начнется специализация.
— А кино?.. Вы же снимались в знаменитом «Танго» Карлоса Сауры┘
— Да, и сейчас есть тоже два кинопроекта. Но я пока еще думаю — сниматься или нет┘ К сожалению, пока не могу раскрыть названия этих фильмов.
— Ваша мать была и вашим первым педагогом, и наставником┘
— Да, я же начал заниматься танцем, когда мне было всего лишь 4 года. В 8 лет уже занимался в балетной студии. Она была замечательной матерью.
— Вы ностальгируете по тем далеким временам, по детству, по вашему любимому футболу?..
— Нет. Потому что в моей жизни нет ничего такого, о чем бы я сожалел и вспоминал с ностальгией. Если повернуть время вспять и вернуться в прошлое — нет, я бы не сделал ничего нового. Не хочу возвращаться к прошлому. Я люблю жить в настоящем и получать от этого удовольствие.
— Правда ли, что вы перед спектаклями часто пили вино?
— Да. Я всегда любил вино, потому что это такая, знаете ли, тонкая субстанция┘ Вино улучшает способность ощущать прекрасное. Поэтому я всегда пил его. А сейчас буду даже целых три недели учиться в школе профессиональных сомелье.
— Не открыть ли вам свой ресторан?
— Ресторан — слишком уж сложно для меня. Хватит с меня балета, труппы и школы.
— А как вам русская водка?
— Пил, но вот что было потом — не помню.
— Вы, наверное, много пили, а закусывали мало┘
— Может быть┘