В Большом театре звезды балета показали, каким должен быть мужской танец
Реклама нового танцевального проекта, премьера которого состоялась в воскресенье в Большом театре, выглядела впечатляюще: слово «короли» было набрано крупными буквами, как будто в столице готовились к встрече высокопоставленных особ со всего мира. И в Большой театр действительно съехались короли. «Короли танца» — так был назван вечер, в котором участвовали танцовщики из первой десятки мирового балетного рейтинга.Этот проект, прославляющий мужской танец, собрал вместе Йохана Кобборга (Королевский балет Великобритании), Анхела Корейю и Итана Стифела (Американский театр балета), и звезд Большого театра — Николая Цискаридзе (на фото), Дмитрия Гуданова и Сергея Филина. К тому же авторы проекта спровоцировали артистов на прямую и косвенную конкуренцию. Сначала танцовщиков соединили в одном, специально созданном для них балете, потом заставили отрепетировать одноактный спектакль, в котором главную роль «короли» исполняют по очереди, а под конец вывели на сцену в концертном отделении, где каждый «король» развернулся в собственном номере. Такое решение способствует качеству танца: к профессионализму добавляется мощный всплеск актерского самолюбия, желание «перетанцевать» соперника. Что и произошло в балете «Для четырех», который хореограф Кристофер Уилдон поставил на музыку Шуберта. Это современный ответ знаменитому женскому «Па-де-катру», хиту мировых балетных концертов, созданному когда-то для лучших балерин эпохи романтизма. В Большом театре судьба свела на сцене двух американских и двух российских исполнителей — Цискаридзе, Корейю, Стифела (четвертым должен был танцевать Кобборг, но накануне московской премьеры Йохан получил травму, и Дмитрий Гуданов его вполне достойно заменил, влетев в балет буквально с нескольких репетиций). Уилдон верно назвал свой бессюжетный спектакль «теннисной партией с четырьмя мячами». Смотреть, как легко перебрасываются виртуозностью исполнители, особенно Корейя и Стифел, — и спортивный азарт, и эстетическое удовольствие.
Балет «Урок», в котором солировал Сергей Филин, — совсем другого рода. Он поставлен в 1963 году датским хореографом Флемингом Флиндтом по абсурдистской пьесе Ионеско. Спектакль войдет в постоянный репертуар Большого театра, и зрителям обеспечено жутковатое зрелище, в котором психопат-учитель танцев душит свою ученицу. Ионеско писал пьесу-аллегорию, он думал о трагедии немцев, поддавшихся Гитлеру и его команде. Отзвуки этого есть в пластике учителя, шизоидной суетливостью напоминающего бесноватого фюрера, в жестах Пианистки (Илзе Лиепа), копирующей солдатский шаг фашистских парадов и приветствие вскинутой рукой, и в жертвенном танце отданной на заклание Ученицы (Светлана Лунькина). Но в наши дни на поверхность всплывает другая трактовка. Ее истоки лежат в детской сказке про Серого волка и Красную Шапочку: не зря хореограф Флиндт в разговоре с корреспондентом «НИ» назвал балет «историей о манипуляции невинностью». Публика же наверняка найдет в «Уроке» сходство с голливудскими психологическими триллерами про сексуальных маньяков.
Когда «короли» вышли в сольных номерах, зрители не знали, кому больше аплодировать. Овации заслуживало все. Тончайшая координация корпуса, плеч и рук, показанная Кобборгом в «Послеполуденном отдыхе Фавна». Безудержно синкопирующий техницизм Корейи, под джаз Дюка Эллингтона исполнившего подряд несколько больших пируэтов в воздухе. Самоотверженность Цискаридзе, после случайного падения, молниеносно собравшегося с духом, чтобы представить монобалет Ролана Пети «Кармен», в котором исполнитель и Хосе, и Тореро, и даже Цыганка. И фрагмент из мюзикла Боба Фосса, где Итан Стифел поразил романтической музыкальностью, растворенной в трюках, и умением претворять развлекательно поданный классический танец в размышление.
В документальном фильме с репетиций, предваряющем показ, «короли» рассказывали о себе. Отвечая на вопрос, как стать «королем танца», западные артисты уповали на напряженный труд, а Цискаридзе, кроме того, и на удачу. На «Королях танца» свою долю удачи получили не только артисты, но и зрители. Три отделения великолепного концерта позволили рассмотреть дарование каждого «короля» с восхищенным пристрастием, как ювелир разглядывает в лупу драгоценные камни. И прав был Цискаридзе, когда сказал: «Мы все разные, и нас нельзя сравнивать, как нельзя сравнить луну и солнце. Но одновременно увидеть луну и солнце дорогого стоит».